Василий Антипов, Александр Антипов
«Два слова о музыке В. А. Моцарта»
(ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО)
Но пришло время подвести некоторые итоги нашей статьи: итак, Моцарт - это явление уникального масштаба, знакомство с ним - это шаг в открытый космос неизведанной глубины и неисчерпаемых возможностей. Талант Моцарта настолько велик, что он полностью поглотил все формальности еще толком не родившегося на тот период времени, но уже почти собиравшегося умирать классицизма. Легко играя всеми созданными до него наработками, а при необходимости создавая новые, более приспособленные к его все возрастающим художественным задачам,
Моцарт смело творил свою альтернативную вселенную, заставляя буквально каждый такт своих творений сиять настоящей, неподдельной художественной правдой. Неисчерпаемая фантазия, гибкость, в сочетании с тонким чувством юмора и глубочайшим интеллектом – вот что отличает
музыку Моцарта от музыки его современников.
Форма нашей статьи требует некоторой репризы, и сейчас речь пойдет о, возможно, самой неприятной материи: объяснению, почему же, все-таки, вопреки всем вышеописанным достоинствам, исполнение музыки Моцарта переживает сегодня кризис, и все чаще слышатся голоса, говорящие о том, что Моцарт был ”переоценен”, и все чаще предпочтение отдается
абсолютно посредственным произведениям его забытых современников.
Дело в том, что исполняя музыку Моцарта, исполнители вынуждены конкурировать не только со своими современниками, но и с выдающимися интерпретаторскими достижениями совсем недавнего (в масштабах истории) прошлого, бросающими вызов каждому новому музыканту. Каждый принявший этот вызов музыкант обречен на долгий и тернистый путь самосовершенствования без гарантии на достижение сияющих как заветная цель вершин, даже если он посвятит этому всю свою жизнь. Вместе с развитием, вместе с подъемом все выше и выше к музыканту приходит понимание предела его возможностей и представление о том месте,
на котором ему будет суждено остановиться и разбить последний лагерь, который станет его постоянным местом обитания на всю оставшуюся жизнь. Каждый достаточно развитый музыкант способен оценить то место, до которого ему удастся добраться, которого он заслуживает в соответствии с его объективно измеренными достижениями. Но не каждый способен с
достоинством это место держать: честолюбие, которое, как известно, является для дьявола самым любимым из грехов, указывает на другой, более легкий и быстрый путь достижения вершин, правда, всего лишь вершин славы. Путь этот зато расчищен, подготовлен, и зиждется на прочном обосновании. "Зачем стремиться к воспроизведению того, что уже было создано до нас? Зачем повторяться? Надо творить новое, надо творить другое!"
И появляется мода играть Моцарта на “исторических” инструментах, в псевдоисторической манере, сочиняя невиданные украшения и “каденции” - одним словом, делая все, что можно собрать под знаменем “#это_другое”, причем настолько другое, что авторитетам прошлого на этом поле просто не находится места. А на ровном поле, как известно, что ни холм - то вершина, занимая которую, можно оставаться довольным собой и не бояться конкуренции. Правда, остается только одна маленькая проблема: все эти ухищрения ничего не добавляют к умению такого исполнителя раскрыть замысел Моцарта на достойном уровне. И сколько бы ни выл
очередной “контр-тенор” задавленным фальцетом, имитируя благородное звучание юношеского альта, сколько бы ни зудел, сколько бы ни паясничал, ни кривлялся преувеличенно рельефной и потому калечащей оригинальный материал штриховой манерой “барочный” скрипач, сколько бы ни спамил своими “импровизациями” “исторически (не)информированный” пианист - всё, что они способны предъявить слушателю, это все тот же бессвязный набор обрывков авторских мыслей Моцарта. И через некоторое время привыкшие к модным новшествам слушатели могут начать замечать, что звуки-то звучат, а музыки-то нету, тем более что сама музыка Моцарта просто вопиет к подобающему ее величию исполнению, дополнительно подчеркивая убогость результатов, возникающих в процессе поверхностного, бессмысленно манерного музицирования. И тут, как палочка-выручалочка, на помощь приходит музыка посредственных современников Моцарта, дело с которой обстоит совершенно иначе: на этом поле музыкант может смело кривляться, врать, “украшать”, “импровизировать” без опасений нанести ущерб художественной
ценности этих произведений, потому что их художественная ценность в отрыве от чистой музыкально-теоретической ценности и без того близка к нулю. Ущерба наносить там особенно нечему; скорее, справедливо будет обратное - даже не особенно изысканные украшения могут привнести некую живую мысль в топорное однообразие этих произведений. Это выгодно отличает музыку современников Моцарта, делая ее более доступной не только для посредственного исполнителя, но и для неискушенного слушателя. Тут исполнитель, не способный осилить
Моцарта, поднимается на вершину своего любимого холма, действительно демонстрируя, насколько тот же Сарти звучит в его исполнении лучше Моцарта, и в воздухе разносится сладкий запах хоть и дутой, но "сенсации" - Моцарт переоценен! Его современники были гораздо лучше!
Вот что на самом деле стоит за всей этой "сенсацией". Но мы уверены: пока вектор развития человечества будет направлен в сторону именно развития, а не деградации, музыка Моцарта не утратит своего бессмертия, упорно пробиваясь сквозь постоянно нагромождающийся спам к своим исполнителям и слушателям. И чем толще и жирнее будет слой этого спама, тем более элитарной будет становиться музыка Моцарта, подобно тому, как ни один мастерски ограненный бриллиант в искусно сделанной оправе никогда не поблекнет и не потеряется под грудой бижутерии. Во все времена он будет обнаружен, оценен и поставлен на достойное место
тонкими и просвещенными ценителями прекрасного.
